Текст:Никольская Анна. Лгунишка Пиф (ж. Кукумбер 2008 № 09)

Никольская Анна — Лгунишка Пиф

С утра Пиф был в приподнятом настроении. Вчера с хозяйкой переехал в новую квартиру, и сегодня предстояло познакомиться с хвостатыми соседями. Пока спускался с третьего этажа, услыхал во дворе зычный лай и тоненько завизжал от волнения. Мячиком скатился вниз и пулей выскочил во двор. Но при виде потенциальных приятелей пыл в Пифе угас. По дворовой площадке чинно расхаживали три мастодонта – доберман, шарпей и немецкая овчарка. Точно мамонты, паслись они мирно средь зелёной травы, их пастухи – трое мужчин средних лет – стояли чуть поодаль, курили. Пиф ощутил себя букашкой: все трое были слишком великолепны, слишком мощны и величественны. Ему захотелось домой. – Не робей, Пифка, – ласково подбодрила хозяйка. Как водится, собачники сразу приняли новенькую, стали знакомиться. Про псов сказать такое было нельзя: почуяв незнакомца, впились в него тремя парами мрачных гляделок. – Здравствуйте, – предательски дрожащим лаем приветствовал собак Пиф, поджав хвостик. Троица вежливость проигнорировала и, точно змей Горыныч, склонив к земле буйны головы, медленно наступала на новичка. Впереди – доберман; шарпей и овчарка держались чуть сзади, по бокам, образуя «немецкую свинью». Пиф закрыл глаза, решив принять смерть стоически, и, издав прощальный визг, упал лапами кверху. «Только бы не кусались». – Не бойтесь, они не тронут, пускай знакомятся! Действительно, шли секунды, но его никто не трогал. С опаской Пиф приоткрыл один глаз и увидел три мокрых носа. – Пахнет терьером. – Вы совершенно правы, – позволил себе вставить Пиф и тоже засопел носиком. – Как тебя зовут? – хрипло пробасил шарпей. Он был молод, но уже меланхоличен. – Пиф! – тот встал на задние лапки. – Во дает! – изумился шарпей. – Ты недавно переехал? – вопросительно поднял он складки на лбу. Пёс оказался не столь мрачным изнутри, каким казался снаружи. – Вчера. Мы в другом городе жили – мотаемся туда-сюда, – затараторил Пиф, осмелев. – Будем знакомы, – улыбнулся шарпей, оскалив белоснежные клыки. – Я – Баффи, это – Тайсон – кивнул на добермана. – А это – Кора. – Привет! – гавкнула немецкая овчарка, и в ушах Пифа зазвенело. – Добро пожаловать! – Что-то не пойму, – вмешался в разговор Тайсон, глядя на новенького неласково. – Ты кто такой? На болонку не похож, да и не пудель тоже… – Точно не знаю, – переминался Пиф с лапы на лапу, – хозяйка говорила, я дорого стою, ведь я королевских кровей! – Как, бишь, тебя зовут? Пук? – съехидничал Тайсон. – Пиф! – Не важно. Слыхали? – обернулся доберман к приятелям. – Король объявился, а мы и не ждали! Здрасьте, ваше величество, – он сделал что-то наподобие книксена. – Перестань паясничать, Тайсон, – мягко перебила Кора. – Быть может, Пиф и вправду необыкновенный. Откуда нам знать? Посмотри, какой симпатичный пёсик! Не обижай его. От добрых слов Пифу стало приятно, он снова поднялся на задние лапки и немного покрутился вокруг своей оси. На сей раз складки Баффи поползли на затылок. – Хватит выпендриваться! – с ноткой отвращения остановил его Тайсон. – Даже если он необыкновенный, мне дела нет! Настоящий пёс должен быть не симпатичным, а храбрым, сильным и преданным! – Правда, – поддакнул Баффи. – Не обижайся, Пиф, он только с виду такой свирепый. Тайсон – герой! Прошлой весной хозяина спас. Тот купаться пошёл, а вода – холодная. Заплыл далеко, ноги судорогой свело, тонуть начал. Тайсон его чуть живого на берег вытащил! – Ух, ты! – восхитился Пиф. – А вот у меня был случай… – Ладно тебе, – смутился Тайсон. – Ты тоже молодец! Вспомни, как зимой дочку хозяина от хулиганов спас! Думали, раз медлительный, как улитка, и в складочку, как юбка, так издеваться можно. Стали к девочке приставать, но Баффи показал, почем фунт лиха! – Какой Вы смелый! – Пиф с уважением смотрел на Баффи. – А вот я однажды… – Кора тоже молодчина, – заговорил глухо шарпей, обращая на Пифа не больше внимания, чем на зыбь на воде. – Она с хозяином на границе служила, не одного нарушителя выследила. Даже медали есть! – Да что мы всё о себе, – прервала его панегирик Кора. – Пифу, наверное, тоже есть что рассказать? – Как раз один случай вспомнил, – заговорил Пиф, радостный, что ему дали слово. – Что он может рассказать! – опять перебил Тайсон. – Гляньте – типичный представитель собаки домашней избалованной! – Да что ж такое! – рассердилась Кора. – Дайте Пифу высказаться! – Ладно, валяй, Пук, – неохотно разрешил Тайсон. – Так вот, – в третий раз начал Пиф, – в прошлом году на хозяйку чудовище напало. Страшное! Огромное, как, как… – он заозирался в поисках подходящего сравнения, – как машина! – махнул лапой на припаркованный у подъезда джип. – Нет, как три машины! – немного подумав, уточнил и для большей достоверности выпучил глаза. – Во даёт! – усмехнулся Баффи. – Оно на дыбы встало и чуть хозяйку не раздавило! А у меня даже страха в тот момент не было. Бросился на чудовище, залаял громко-громко, оно испугалось и ушло! – Где такие чудовища водятся? – издевательски поинтересовался Тайсон. – У хозяйки на работе. Она меня всё время с собой берёт, чтобы защищал, – Пиф безмятежно почесал за ухом. – Часто защищать приходится? – осведомился Баффи. – Постоянно! Раз в неделю, как минимум. – Потрясающе! Какой же ты милый, сладкоречивый пёсик! Прямо герой исторического романа! – восхитился Тайсон и деланно закатил глаза. – Может, и летать умеешь? – Нет, чего не умею – того не умею. – Жаль… – Ты и вправду герой! – поразился Баффи. – К тому же скромник и местная достопримечательность, – подмигнул Коре. Та молчала, внимательно глядя на Пифа. – Можно у вас автограф попросить? – продолжая издеваться, Тайсон отвесил учтивый поклон. – Что вы! – Пифу сделалось неловко. – Вовсе я не герой, хотя мною многие восхищаются. В прошлую пятницу я хозяйку из огня вытащил. – Из огня?! – поразился Тайсон. – Вы только подумайте! – Смотрю: горит – и руки, и ноги, и голова! – с увлечением стал рассказывать Пиф. – А я сам боюсь, думаю: что делать? Стал лаять, прыгать – пытался огонь сбить. На лай люди сбежались и пожар потушили. Потом ещё долго радовались, в ладоши хлопали. – А что хозяйка? – с тревогой осведомился Баффи. – Ничего! – без запинки ответил Пиф. – Я вовремя подоспел. – А может, Пиф – это не настоящее Ваше имя, а боевой псевдоним? – еле сдерживаясь от смеха, поинтересовался Баффи. – Может, Вас на самом деле зовут Наполеон или, на худой конец, Бонапарт? – Нет, в паспорте я записан как Белый Пиф Серое Ухо, но друзья зовут меня просто Пиф, – фатовски ответил тот и расправил усы. – Хватит! – рявкнул вдруг Тайсон. – Не знаю как вы, а меня от вранья тошнит! – Да-а, – протянул Баффи, – здорово ты по ушам ездить умеешь! Только военного оркестра и фейерверка не хватает. – По ушам не умею, – не понял иронии Пиф. – А вот на велосипеде могу! Кора издала нечто, настолько напоминающее презрительное фырканье, насколько допускается хорошим тоном:

– Я такого лгунишки в жизни не встречала! – Вы мне не верите? – сделав бровки домиком, искренне поразился Пиф. – Мои мрачные предположения получили блестящее подтверждение, – с серьёзным видом заявил Баффи. – Произошла ошибка, он – лгунишка, но не герой. Для героя у него слишком слезливая мордочка, не находите? – не выдержав, он прыснул. – Ты за дураков нас держишь! Мы – уважаемые, заслуженные собаки – к нему со всей душой, а он?! – разгорячился Тайсон. – Я тебя на мелкие кусочки разорву!! – Я не обманываю! Правду говорю, всё как было! Думал, интересно будет, – оправдывался Пиф, виновато прижав к голове ушки. – Убирайся подобру-поздорову! – перестав смеяться, тихо зарычал Баффи. Пиф застыл, словно маленький гранитный утёсик. Он с надеждой посмотрел на Кору – глаза овчарки обдали холодом. – Лгунишка! Обманщик! Думает: умнее всех! – не мог успокоиться Тайсон, порываясь броситься на перепуганного Пифа. Кора и Баффи еле его сдерживали. – Тайсон, фу! Ко мне! – Твоё счастье… Ничего, в другой раз тебе устрою! – рявкнул ущемленный в достоинстве Тайсон и потрусил к хозяину. – Мы пойдем, пожалуй, – беспокойно засобиралась домой хозяйка Пифа. – Вы простите, что так вышло. Первый раз такое, он вообще-то пёс смирный, – оправдывался хозяин Тайсона. – Ничего, – улыбнулась та. – Обязательно приходите в пятницу, буду ждать, – попрощалась она с собачниками и направилась к подъезду. – Пойдём, Пифушка. Пиф грустно глянул на несостоявшихся друзей. Те стояли каждый рядом со своим хозяином и смотрели с презрением – гордые, они не терпели лжи. Пиф вздохнул и, понурив голову, поплёлся прочь. – Молодец девчонка! – заговорил пожилой хозяин овчарки, когда новые знакомые скрылись в подъезде. – В двадцать пять лет – заслуженная артистка. Собаки недоуменно переглянулись. – Теперь ясно, с кого этот Пиф пример берёт. Хозяйка такая же вруша! – фыркнул Тайсон. – Думаю, где я её раньше видел? – продолжал Корин хозяин. – Потом, когда она про цирк заговорила, вспомнил: на афише! Она там среди слонов горящими булавами жонглирует. – И пёс у неё умница! – согласился с товарищем хозяин шарпея. – Со слонами выступает и даже на велосипеде ездит! Любопытно посмотреть… – В пятницу всей семьей в цирк пойдём, – заявил хозяин добермана. – Понял, Тайсон, кто у тебя теперь соседи? – строго обратился он к виновато прячущему морду псу. – Настоящие артисты! А артистов обижать нельзя.