Текст:Марзан Никита. Как папа привёл Женюрку в спорт (ж. Кукумбер 2010 № 03)

Марзан Никита — Как папа привёл Женюрку в спорт

Когда я вырос на два пальца от старой метки на косяке, папа сказал:

– Пора тебя, Женюрка, в спортивный кружок записывать. – В кружок? – я тут же вообразил, как папа записывает меня в кружок. Потом записывает в квадратик. Потом в столбик. Я вообще очень мечтательный и могу думать о чём угодно. Я шёл рядом с папой. Мы шли и думали. Только он не отвлекался от своих мыслей, а я отвлекался. Раз, – когда мимо проехала пожарная машина. Два, – когда через дорогу я увидел ларёк с эскимо. Хорошо бы, думаю, десять рублей найти, но тут папа дёрнул за руку, – мы пришли. – Видишь, Женюрка, сколько тут кружков, – сказал папа, останавливаясь перед большим фанерным щитом. – Выбирай любой. Я посмотрел на щит. На нем не было кружков. Ни одного. – А где кружки? – спросил я. – Ну, вот же, перед тобой, – папа ткнул пальцем в щит. И пробил насквозь. – Ну, да, – сказал я, посмотрев на круглую дырку от папиного пальца. – Вот он, кружок. – Значит, так, – сказал папа. – В музыкальный не пойдём. Там пианино покупать нужно. В шахматный тоже не пойдём. Там слабаки-очкарики. Пойдём – или в бокс, или в атлетику, или в плавание. Куда хочешь, только честно? Честно я хотел домой. – Всё, идём на плавание, – решил папа. – Поедем мы с тобой, сынок, на море. А тут шторм, и я тону. А ты меня спасёшь, потому что будешь хорошо плавать. Обо всём нужно думать заранее, Женюрка. Мы зашли в дом с надписью «Детский центр». Внутри сидел охранник с закрытыми глазами. Папа остановился и негромко покашлял. Охранник открыл глаза. – Куда? – На плавание, – сказал папа и подвигал руками, словно плыл. – Идите, – сказал охранник и снова закрыл глаза, – бассейн в подвале. Мы спустились в подвал и увидели бассейн. Воды в нём не было. По дну бассейна бродили рабочие с ведёрками и замазывали извилистые трещины. На вышке сидел человек в тренировочном костюме и болтал ногами в резиновых шлёпанцах. – Добрый день, – крикнул папа, – а почему бассейн не работает? – Вода утекла, – сказал человек на вышке. – А куда? – спросил папа и оглянулся. – В трещины земной коры, – сказал человек на вышке. – Видите, на дне бассейна? – Видим, – сказал папа. А я присел и засунул в трещину палец. Сухо. – По этим трещинам вода течёт в раскалённое ядро земли, – сказал мужчина на вышке и уронил вниз тапок. – Это опасно? – спросил папа, следя за падением тапка. – Очень опасно, – сказал мужчина на вышке, – экватор может лопнуть. Или земная ось вывалиться. Тапок упал в ведро с замазкой. – Жаль помыть его нечем, – сказал мужчина на вышке. – Воды нет. – Понятно, – сказал папа и взял меня за руку. Мы поднялись на первый этаж, где находился легкоатлетический манеж. Манеж был большой и гулкий. По беговой дорожке мчался высокий мужчина с развивающимися от скорости волосами. Больше никого на манеже не было. – Простите, – сказал папа, когда мужчина пробегал мимо нас. Ноль внимания. Высоко поднимая длинные ноги, мужчина убежал на новый круг. – Попробуй забраться на канат, – сказал папа. – У меня не получится, – сказал я. Папа подошёл к канату и несколько раз его дёрнул. – Крепко привязан, – одобрил папа. – Я полезу первым, а ты за мной. – У меня не получится, – уныло повторил я. – Получится, – сказал папа. – Когда я учился в школе, то тоже не мог лазать по канату. Но я придумал, будто я пират, который лезет на мачту. И легко залез на канат без помощи ног. На одной силе воображения. – Ты вообразил себя безногим пиратом? – спросил я. – Дело не в ногах, – раздраженно сказал папа, снимая пиджак. И мы вдвоём полезли на канат. Папа запел пиратскую песню про сундук мертвецов и бутылку рома. Эхо в манеже просто оглушало. Мы доползли до середины каната. Сил больше не было. От холодного пота скользили ладони. – Раскачивай канат, Женюрка, – весело крикнул папа, – как будто началась буря. Я ощутил ужасную слабость. Руки разжались, и я загремел вниз, как сундук мертвецов. Прямо на свёрнутый папин пиджак. – В следующий раз ты полезешь первым и упадёшь на меня, – сказал папа, поднимая меня с пиджака. – Ты, Женюрка, легче мешка картошки. А я свободно уношу два. Мимо нас пробежал мужчина с развивающимися волосами. Мы его не интересовали. – Пусть бежит, жираф патлатый, – сказал папа, провожая длинного грозным пиратским взглядом. – Мы пойдём в кружок бокса. Зал бокса находился на втором этаже. На ринге стояли мальчишки в трусах и майках, а между ними прохаживался невысокий лысый крепыш в спортивном костюме. – Запомните, – говорил крепыш, – бокс – это благородный вид спорта. В боксе нельзя бить ногами. Нельзя бить ниже пояса. Нельзя спорить с судьёй. После окончания боя нужно пожать противнику перчатки. Сегодня мы будем это разучивать. Разбейтесь на пары и пожимайте друг другу перчатки. Полчаса. – Здравствуйте, – сказал папа крепышу. – Я привёл сына, хочу, чтобы он занимался боксом. Крепыш посмотрел на меня как на бродячую собаку. Краем глаза. – Ну, что, берёте мальчика? – спросил папа, подталкивая меня к рингу. – Я не вижу здесь мальчика, – сказал крепыш. – А кого вы здесь видите? – спросил папа. – Девочку, – крепыш скрестил руки на своей могучей груди. Мы с папой не сговариваясь оглянулись. Вокруг не было никакой девочки. – Это я про неё говорю, – крепыш показал на меня пальцем. – Почему вы называете моего сына девочкой? – спросил папа и пощёлкал зубами, как волчьим капканом. – Потому что он сейчас заплачет, – сказал крепыш. – Плакса. У меня защипало в носу и горло свело. Я почувствовал, что сейчас зареву. – Он? Заплачет? – не поверил папа. – Да он побьёт любого вашего боксёра. – Наши боксёры с девочками не дерутся, – сказал тренер. – Разговор окончен. – Ага, – папа оттянул свой указательный палец и, выждав секунду, с размаху влепил его в тренерскую лысину. Вышло очень громко. Мальчишки на ринге перестали пожимать друг другу руки и уставились на тренера. – Так, вы чего от меня хотите? – спокойно спросил крепыш, потирая красное пятно на лысине. – Мой сын не девчонка, – сказал папа. – Ах, ах, ах, – тренер потыкал в воздух резкими размашистыми ударами. Воздух свистел. – А если я не соглашусь с вами? – Жаль, – папа снова оттянул указательный палец для второго щелбана. – Стоп, стоп, – крепыш легонько поколотил себя по ушам, чтобы успокоиться. – Понимаете, у меня жена тоже ведёт секцию бокса. Только женского. У неё там девчонки. – Ну и прекрасно, – сказал папа, держа палец наготове. – А причём тут мой сын? – У жены не хватает одного человека, – сказал крепыш. – Не идут девочки в бокс. – Что же вы хотите от нас? – спросил папа, хотя теперь даже я понял, к чему клонит крепыш. – Чтобы ваша девочка, – сказал тренер, – записалась в секцию бокса моей жены. Иначе эту секцию закроют, и жена останется без работы. – И что в этом страшного? – с удивлением спросил папа. – Моя жена тоже сидит дома. – Ваша жена боксёр? – спросил тренер.

– Нет, – сказал папа. – Это важно, – сказал крепыш. – Пусть мой сын сам решает, – сказал папа. – Хорошо, – сказал тренер и сел передо мной на корточки. – Как его зовут? – Женюрка, – сказал папа и подтолкнул меня вперёд. – Женюра, – сказал тренер, – пожалуйста, запишись в женскую секцию бокса. Там одни девчонки, тебе понравится. – Мне что же, девчонок бить? – спросил я. – Ещё не хватало. – Бить? – повторил тренер. – Да они сами кого хочешь побьют, такие драчливые попались. Их даже жена боится. Ну что, запишешься? – А если я не запишусь? – на всякий случай спросил я. – А если ты не запишешься, – зловеще произнёс тренер, – тогда я твоему папе нос набок сверну за то, что он меня при всех по лысине щёлкнул. – А что, сынок, – посмотрел на меня папа, – может, действительно к девчонкам запишешься? Какая разница? Попрыгаешь с ними, побегаешь, окрепнешь. А? Я понял, что папе не хотелось, чтобы крепыш свернул ему нос. Мне тоже не хотелось. Я посмотрел на папу и согласился. Папа с благодарностью положил руку мне на плечи. – Только я сейчас туалет схожу, напоследок, – предупредил я, – а то потом придётся только в женский ходить. Никакой радости. – Значит так, – сказал тренер. – Занимаются они на этом же ринге, только по чётным дням. Завтра придёте в это же время и запишитесь. Я её предупрежу. – Завтра я не смогу, – сказал папа, – с работы не отпустят. – И не нужно, – сказал тренер. – Пусть Женюрка сам придёт и запишется. Не съедят его у нас, наоборот, пацаном станет, не то что сейчас. – Вы опять? – с подозрением спросил я. – Ни в коем случае, – тренер с готовностью поднял верх перчатки, – ты нормальный мужик, Женюрка. Мальчишки на ринге заржали. Подлецы. – А ну, тихо, – прикрикнул тренер. – Я чему вас учил? Вежливости. Вот подойдите сюда и поприветствуйте нового боксёра. Пожмите Женюрке руку. И каждый из этих слонов, гулко спрыгнув с ринга подходил ко мне и стискивал пальцы своими бетонными перчатками. Как боксёр боксёру.