Текст:Коваль Юрий. Выстрел (ж. Кукумбер 2005 № 8)
Коваль Юрий — Выстрел
Школа у нас маленькая. В ней всего-то одна комната. Зато в этой комнате четыре класса. В первом – одна ученица, Нюра Зуева. Во втором – опять один ученик, Федюша Миронов. В третьем – два брата Моховы. А в четвертом – никого нет. На будущий год братья Моховы будут. Всего, значит, в школе сколько? Четыре человека. С учителем Алексей Степанычем – пять. – Набралось-таки народу, – сказала Нюрка, когда научилась считать. – Да, народу немало, – ответил Алексей Степаныч. – И завтра после уроков весь этот народ пойдет на картошку. Того гляди, ударят холода, а картошка у колхоза невыкопанная. – А как же кролики? – спросил Федюша Миронов. – Дежурной за кроликами оставим Нюру. Кроликов в школе было немало. Их было больше ста, а именно сто четыре. – Ну, наплодились… – сказала Нюрка на следующий день, когда все ушли на картошку. Кролики сидели в деревянных ящиках, а ящики стояли вокруг школы между яблонями. Даже казалось, что это стоят ульи. Но это были не пчелы. Но почему-то казалось, что они жужжат! Но это, конечно, жужжали не кролики. Это за забором мальчик Витя жужжал на специальной палочке. Дежурить Нюрке было нетрудно. Вначале Нюрка дала кроликам всякой ботвы и веток. Они жевали, шевелили ушами, подмигивали ей: мол, давай-давай, наваливай побольше ботвы. Потом Нюрка вымела клетки. Кролики пугались веника, порхали от него. Крольчат Нюрка выпустила на траву, в загон, огороженный сеткой. Дело было сделано. Теперь надо было только следить, чтобы всё было в порядке. Нюрка прошлась по школьному двору – всё было в порядке. Она зашла в чулан и достала сторожевое ружьё.
«На всякий случай, – думала она. – Может быть, ястреб налетит». Но ястреб не налетал. Он кружил вдалеке, высматривая цыплят. Нюрке стало скучно. Она залезла на забор и поглядела в поле. Далеко, на картофельном поле, были видны люди. Они ползали по полю, как маленькие ситцевые жуки. Изредка приезжал грузовик, нагружался картошкой и снова уезжал. Нюрка сидела на заборе, когда подошёл Витя. Тот самый, что жужжал на специальной палочке. – Перестань жужжать, – сказала Нюрка. Витя перестал. – Видишь это ружьё? Витя приложил к глазам кулаки, пригляделся как бы в бинокль и сказал:
– Вижу, матушка. – Знаешь, как тут на чего нажимать? Витя кивнул. – То-то же, – сказала Нюрка строго, – изучай военное дело! Она ещё посидела на заборе. Витя стоял неподалеку, желая пожужжать. – Вот что, – сказала Нюрка, – бери ружьё и садись на крыльцо. Налетит ястреб – стреляй беспощадно. А я сбегаю за ботвой для кроликов. Витя сел на крыльцо, положив ружьё на ступеньку, а Нюрка достала из чулана ведро, порожний мешок и побежала в поле. На краю поля лежала картошка – в мешках и отдельными кучами. Особый, сильно розовый сорт. В стороне была сложена гора из картофельной ботвы. Набив ботвой мешок и набрав картошки, Нюрка пригляделась – далеко ли ребята? Они были далеко, даже не разобрать, где Федюша, а где братья Моховы.
«Добежать, что ль, до них?» – подумала Нюрка. В этот момент ударил выстрел. Нюрка мчалась обратно. Страшная картина представлялась ей – Витя лежит на крыльце весь убитый. Мешок с ботвой подпрыгивал у Нюрки на спине, картофелина вылетела из ведра, хлопнулась в пыль, завертелась, как маленькая бомба. Нюрка вбежала на школьный двор и услышала жужжание. Ружьё лежало на ступеньках, а Витя сидел и жужжал на своей палочке. Интересная всё-таки это была палочка. На конце – сургучная блямба, на ней петлею затянут конский волос, к которому привязана глиняная чашечка. Витя помахивал палочкой – конский волос терся о сургуч: жжжу… – Кто стрелял? – крикнула Нюрка. Но даже и нечего было кричать. Ясно было, кто стрелял, – пороховое облако ещё висело в бузине. – Ну погоди! Вернутся братья Моховы! Будешь знать, как с ружьём баловать. Перестань жужжать! Витя перестал. – Куда пальнул-то? По Мишукиной козе? – По ястребу. – Ври-ври! Ястреб над птичником кружит. Нюрка поглядела в небо, но ястреба не увидела. – Он в крапиве лежит. Ястреб лежал в крапиве. Крылья его были изломаны и раскинуты в стороны. В пепельных крыльях были видны дырки от дробин. Это было так чудно. Глядя на ястреба, Нюрка не верила, что это Витя его. Она подумала: может быть, кто-нибудь из взрослых зашёл на школьный двор. Да нет, все взрослые были на картошке. Да, видно, ястреб просчитался. Как ушла Нюрка, он сразу полетел за крольчатами, а про Витю подумал: мал, дескать. И вот теперь – бряк! – валялся в крапиве. С поля прибежали ребята. Они завопили от восторга, что такой маленький Витя убил ястреба. – Он будет космонавтом! – кричали братья Моховы и хлопали Витю по спине. А Федюша Миронов изо всей силы гладил его по голове и просто кричал:
– Молодец! Молодец! – А мне ястреба жалко, – сказала Нюрка. – Да ты что! Сколько он у нас кроликов потаскал! – Все равно жалко. Такой красивый был. Тут все на Нюрку накинулись. – А кого тебе больше жалко? – спросил Федюша Миронов. – Ястреба или кроликов? – И тех, и других. – Вот дурёха-то! Кроликов-то жальче! Они ведь махонькие. Скажи ей, Витька. Чего ж ты молчишь? Витя сидел на крыльце и молчал. И вдруг все увидели, что он плачет. Слёзы у него текут, и он совсем ещё маленький. От силы ему шесть лет. – Не реви, Витька! – закричали братья Моховы. – Ну, Нюрка! – Пускай ревёт, – сказала Нюрка. – Убил птицу – пускай ревёт. – Нюрка! Нюрка! Имей совесть! Тебя же поставили сторожить. Зачем отдала ружьё? Сама должна была убить ястреба. – Я бы не стала убивать. Я бы просто шуганула его. Он бы улетел. Нюрка стала растапливать печку, которая стояла в саду. Поставила на неё чугун с картошкой. Пока варилась картошка, ребята всё ругались с ней, а Витя плакал. – Вот что, Нюрка, – под конец сказал Федюша Миронов, – Витька к ястребу не лез. Ястреб нападал – Витька защищался. А в сторону такой парень стрелять не станет! Это были справедливые слова. Но Нюрка ничего не ответила. Она надулась и молча вывалила картошку из чугуна прямо на траву.