Текст:Дробот Ольга. Из книги «Вафельное сердце» Марии Парр (ж. Кукумбер 2009 № 07)

Дробот Ольга — Из книги «Вафельное сердце» Марии Парр Рубрика: Перевод

«Вафельное сердце» – первая книга молодой норвежской писательницы Марии Парр, получила в Нидерландах премию «Серебряный грифель». Это забавный, увлекательный и нежный рассказ о жизни двух маленьких жителей бухты Щепки-Матильды – девятилетнего Трилле, от лица которого ведётся повествование, и его одноклассницы и соседки Лены. Возьмём папу в хорошие руки …Проект – обычно строительство чего-нибудь большого и трудного. Что строить, всегда решает мама. В этом году ей захотелось, чтобы вокруг площадки перед домом была каменная стенка. Лена ужасно обрадовалась. Она очень любит балансировать на чём-нибудь. – Стенка должна быть высокая и узкая, – распорядилась она. Папа крякнул. Он стоял и разбирал камни. Он почему-то не любит проектов. Летом ему больше нравится пить кофе на лужайке. Мы совсем недолго постояли, глядя, как он кладёт стенку, но папа попросил нас отойти далеко-далеко и играть там. – А у тебя папы нет? – спросил я быстро-быстро, одним выдохом, когда мы промчались через наш сад и прибежали в Ленин, к Лениной каменной стене. – Есть, конечно, – ответила Лена. Она вытянула руки в стороны и шла по стенке задом наперёд. Я смотрел на её старенькие разбитые кроссовки, они уходили всё дальше и дальше. – А где он? Этого Лена не знала. Он сбежал ещё до её рождения. – Сбежал? – переспросил я в ужасе. – Ты что, плохо слышишь? Лена смотрела на меня сердито. – А кстати говоря – для чего человеку вообще папа? Я не нашёлся, что ответить. И правда, какая от пап польза? – Они могут что-нибудь построить. Стенку, например. Стенка у Лены уже есть. – Ещё они могут… ну… Я никогда раньше не задумывался, для чего нужны папы. В поисках какой-нибудь идеи я привстал на цыпочки и заглянул за изгородь. Папа с очень красным лицом костерил на чём свет дурацкий проект. Сходу и не сообразишь, на что он мне. – Папы – они едят варёную капусту, – сказал я наконец. И я, и Лена ненавидим варёную капусту. Она на вкус как водоросли. Но, к несчастью, у нас в Щепки-Матильды огромное капустное поле. Поэтому и моя мама, и Ленина стоят на том, что капусту надо есть обязательно, это очень полезно. А папа ничего такого не говорит. Он доедает за мной капусту. Надо только перекинуть зелёные тряпки к нему на тарелку, когда мама отвернётся. Насколько я понял, Лену моё сообщение, что папы едят капусту, заинтересовало. Со стены ей было отлично видно моего папу, занятого проектом. Лена поджала одну ногу и долго его рассматривала. – Хм, – сказала она в конце концов и спрыгнула на землю. Попозже днём мы пошли в магазин, чтобы купить всё, что забыл купить Магнус . В магазине работает Ленина мама. Когда мы пришли, она пересчитывала товар. – Привет! – сказала она. – Привет! – ответил я. А Лена только рукой помахала. Выйдя из магазина, мы стали читать объявления на двери. Мы так всегда делаем. Сегодня кто-то повесил большущее объявление. Мы наклонились поближе. «В хорошие руки возьмём щенка.

Можно беспородного.

Обязательное условие: должен быть чистоплотным». Лена перечитала бумажку несколько раз. – Ты хочешь собаку? – спросил я. – Нет, папу. Магнус как-то рассказывал нам с Леной про объявления о знакомствах. Если человеку нужен жених или невеста, он публикует в газете такое объявление. Оказывается, Лена думала об этом в связи с папой, нельзя ли дать про него объявление. Но с газетами что плохо – никогда не знаешь, кто их читает. И можно нарваться на кого угодно – на бандита или даже на директора школы. Конечно, повесить объявление на нашем магазине, где мы знаем всех покупателей, гораздо безопаснее. – Трилле, пиши ты, у тебя красивый почерк, – сказала Лена, выходя из магазина с бумагой и ручкой. Одна косичка у неё расплелась, но в остальном вид был очень боевой и решительный. Мне её затея представлялась сомнительной. – Что писать? – спросил я. Лена легла на деревянный столик рядом с магазином и стала думать. Она думала так сильно, что даже мне было слышно. – Пиши, – скомандовала она. – «В хорошие руки возьмём папу». Я вздохнул. – Лена, ты думаешь… – Пиши! Я пожал плечами и написал. Потом Лена замолчала, для её непоседливости – очень надолго. Наконец она прокашлялась и продиктовала громко и четко: «Обязательное условие: должен быть хорошим и любить варёную капусту, но возможны варианты, если только он хороший и может доесть варёную капусту». Я нахмурился. Очень странное объявление. – Лена, ты уверена, что надо писать про капусту? Нет, этого Лена не знала. Главное, чтобы был хороший. В конце концов, получилось такое объявление:

«В хорошие руки возьмём папу.

Обязательное условие: должен быть очень хорошим.

И любить детей». На самом верху она написала свое имя и телефон, а потом мы приклеили наше объявление прямо под объявлением про щенка. – Ты сошла с ума! – сказал я Лене. – Вовсе нет, просто я хочу ускорить события, – ответила Лена. И это ей удалось. Не прошло и получаса с тех пор, как мы вернулись к Лене домой, как зазвонил телефон. Мне кажется, Лена как-то не успела спокойно подумать над тем, что мы затеяли. А теперь поняла. Телефон звонил и звонил. – Брать не будешь? – прошептал я наконец. Она встала и через силу подняла трубку. – Алло? Голос у Лены был тоньше нитки. Я прижался ухом к трубке с другой стороны. – Приветик. Меня зовут Вера Юхансен. Это ты повесила объявление на магазине? Лена вытаращила на меня глаза, прокашлялась и сказала:

– Да… – Отлично! Тогда у меня есть интересный вариант. Он еще шалопай, конечно, но представляешь, он уже две недели ни разу не писал в доме! Челюсть у Лены отвалилась приблизительно до пупка. – Он писает на улице? – спросила она в ужасе. – Представляешь, какой молодец! Вера Юхансен была страшно этим горда. Совсем сумасшедшая. Папа, который не может писать дома! Лена изменилась в лице. Но потом решила, что надо всё-таки держать себя в руках. Прокашлялась и спросила очень светски, ест ли он варёную капусту. На том конце трубки стало тихо. – Нет, капусты я ему не давала. А твоя мама дома? Её ведь это тоже касается, да? Лена осела на пол. Напоследок Вера Юхансен сказала, что заедет в пять с ним вместе. Когда увидишь своими глазами, легче решать. Положив трубку, Лена долго сидела и смотрела перед собой. – Трилле, твой папа писает на улице? – Очень редко. Лена легла на живот и стала биться головой о пол. – Ой-ой-ой, что скажет мама? Это мы узнали быстро, потому что тут же с шумом распахнулась дверь, и в дом влетела Ленина мама с пунцовыми щеками и объявлением в руке. Они вообще очень с Леной похожи. – Лена Лид! Что это такое? Лена молчала, распластавшись на полу. – Отвечай! Ты с ума сошла? Я понял, что Лена забыла ответ. – Она хотела ускорить события, – подсказал я. Мама Лены, к счастью, привыкла быть мамой Лены, поэтому такие происшествия не выбивают её из колеи. Я посмотрел на неё и подумал, что наверняка многие хотят на ней жениться. У неё серьга серебряная в носу. – Я никогда больше не буду так делать, – сказала Лена снизу. Мама села рядом с ней. У них это в доме запросто, сидеть на полу. – Хорошо ещё, я сорвала бумажку прежде, чем кто-нибудь её прочитал, – со смехом сказала мама Лены. Я понял, что снова должен вмешаться. – Вера Юхансен привезёт нам одного в пять часов. Мама Лены звонила Вере Юхансен семнадцать раз. Трубку никто не брал. А время шло. Без пятнадцати пять мы все трое сели за стол и стали ждать. Минутная стрелка подбиралась к двенадцати, деление за делением. – Вы меня разыгрываете, – сказала мама Лены. И тут позвонили в дверь. На пороге стояла Вера Юхансен: улыбка, красная рубашка, голова наклонена к плечу. Мы стали заглядывать ей за спину. Папы никто из нас не заметил, но как знать – может, писает за углом. – Здравствуйте, – сказала мама Лены. – Здравствуйте, здравствуйте! – загремела Вера Юхансен. – Ну что, ждёте не дождётесь посмотреть, кого я вам привезла? Мама Лены попробовала улыбнуться. Не вышло. – Мы пе-ре-ду-ма-ли! – закричала Лена. Но эта Вера Юхансен уже сбежала с крыльца и неслась к своей машине. Есть такие дамы, которых невозможно остановить. Но и Лену унять нельзя. Она выскочила на лестницу и побежала к машине, обгоняя Веру Юхансен. – Он нам не нужен! Мы хотим, чтоб он писал в доме! И когда она это прокричала, мы услышали писк из машины, и в окне показалась щенячья голова. – Собака? – шепнула Лена. Вера Юхансен сдвинула брови. – А кто же ещё? Ты разве не собаку хотела? Лена ловила ртом воздух. – Нет. Я хотела… – Шиншиллу! – крикнула ее мама от двери. Щенок Веры Юхансен был гораздо симпатичнее любой шиншиллы. Лена очень хотела его оставить, но всему есть предел, сказала её мама. Потом Ленина мама долго-долго возилась с мотоциклом, чтобы успокоиться. Мы с Леной сидели на стиральной машине и наблюдали за ней. Время от времени она просила подать ей инструмент. А в остальном было тихо. – Лена, это ведь не просто так – взял и повесил объявление, – наконец сказала мама. – Ты хоть подумала, кто нам мог достаться? Я перебрал в уме всех молодых людей, которые ходят в магазин. – К тому же у нас нет места ни для какого папы, – донеслось из-под мотоцикла. С этим Лена не согласилась. Можно ведь разобрать подвал. – И у нас и так достаточно мужчин, – продолжали из-под мотоцикла. – Трилле, например. Ничего глупее Лена давно не слыхала. – Трилле не мужчина! – А кто же я? – поинтересовался я. – Ты сосед! Вот оно что, подумал я. Нет бы ей сказать, что я её лучший друг.