Текст:Демурова Нина. Джордж Макдональд — Принцесса Пушинка. Окончание (ж. Кукумбер 2006 № 9)

Демурова Нина — Джордж Макдональд — Принцесса Пушинка. Окончание

Глава 14. ВЫ ТАК ДОБРЫ Принц отправился переодеться, ибо он решил умереть при полном параде, как и подобает принцу. Когда принцесса узнала, что нашёлся человек, который готов умереть за неё, она так обрадовалась, что соскочила с постели и заплясала от радости, невзирая на всю свою слабость. Кто это был, её не интересовало, ей это было решительно всё равно. Пробоину надо заделать, а если придется кем-то пожертвовать, что ж, так тому и быть! Часа через два всё было готово. Горничная торопливо одела принцессу, и её доставили на берег озера. Увидев, что стало с озером, она вскрикнула и закрыла лицо руками. Её принесли к камню, где уже стояла приготовленная для неё лодка. Воды было так мало, что плыть на лодке было пока невозможно, однако все надеялись, что вскоре это удастся. Принцессу уложили на подушки, принесли ей вино, фрукты и всякие яства и натянули над ней навес. Через несколько минут явился и принц. Она его тотчас узнала, но решила не говорить ему об этом. – А вот и я, – сказал принц. – Втыкайте меня! – А мне говорили, что вы чистильщик, – сказала принцесса. – Это я и был, – отвечал принц. – Трижды в день я начищал ваши туфельки, ибо это было всё, что вы мне дозволяли для вас сделать! Втыкайте же меня! Придворных не шокировала его прямота – они только переглянулись и решили между собой, что этот человек так груб от отчаянья. Но как его «воткнуть»? Золотая пластина не давала по этому поводу никаких указаний. Принц осмотрел пробоину и понял, что тут можно сделать только одно. Сев на камень, он опустил в отверстие обе ноги, а потом закрыл оставшийся угол обеими руками, для чего ему пришлось согнуться. В такой неудобной позе он и решил ждать свершения своей судьбы и, обернувшись к придворным, сказал:

– Вы можете идти. Король давно уже отправился домой обедать. – Вы можете идти, – повторила принцесса за принцем, словно попугай. Они повиновались. Немного спустя на камень плеснула волна и замочила принцу колени. Но он не обратил на это особого внимания. Он запел – и вот что он пел:

Словно край,

В котором сник

Навсегда лесной родник,

Словно край,

В котором зной

Иссушил поток степной,

Словно край,

Где темный бор

Скрыл от глаз морской простор,

Словно край,

Где не сверкал

Светлый дождь меж диких скал,

Будет мир души твоей,

Коль любовь не брезжит в ней.

Словно край,

Где в некий срок

Стих ключей подземных ток,

Где весёлого ручья

Смолкла звонкая струя,

Где обезголосил бег

Молодых могучих рек,

Где певучих ливней звук

Не тревожит спящий луг,

Где не слышен грозный рёв

Вспененных морских валов –

Будет мир души твоей,

Коль любовь безмолвна в ней.

О принцесса, не спеши

Вычерпать родник души!

Мне любовь прибавит сил,

Чтоб смелее я вступил

Под глухой и мрачный свод,

Где уж нет журчащих вод,

Пусть родник любви моей

Будет жив в душе твоей,

Чтобы ей не стать бесплодной,

Как земля в степи безводной. Перевод стихов Марка Фрейдкина – Ах, спойте еще, принц. Здесь так скучно, – молвила принцесса. Но принцу было уже не до песен. Наступило долгое молчание. – Вы так добры, принц, – равнодушно сказала принцесса, лежа в лодке с закрытыми глазами. «Боюсь, что о вас я этого сказать не могу, – подумал принц. – И все же я готов умереть за вас». И снова легкая волна перекатилась через камень, а потом ещё и ещё, смочив принцу оба колена; но он не шелохнулся и не произнес ни слова. Прошло два часа, три, четыре; принцесса не открывала глаз, будто спала, а принц терпеливо ждал. На душе у него было невесело: он-то надеялся, что ему, по крайней мере, посочувствуют, но надежды его не сбылись. Наконец он не выдержал. – Принцесса, – позвал он. В ту же минуту принцесса вдруг быстро села. – Вода! Под лодкой – вода! – воскликнула она. Лодка и вправду тихонько качнулась на волне и ударилась бортом о камень. – Принцесса, – повторил принц смелее, видя, что она открыла глаза и жадно глядит на воду. – Да? – спросила она, не оборачиваясь. – Король обещал мне, что вы будете смотреть на меня, а вы не взглянули ни разу. – Он обещал? Что ж, раз обещал… Только мне так спать хочется. – Что ж, спите, дорогая, – сказал бедный принц, – не обращайте на меня внимания. – Вы и вправду очень милы, – отвечала принцесса. – Но я бы, пожалуй, ещё поспала. – Только сначала дайте мне стакан вина и печенье, – попросил принц смиренно. – От всего сердца, – произнесла принцесса и сама удивилась своим словам. Всё же она достала вино и печенье и, перегнувшись через борт лодки, невольно взглянула на принца. – Ах, – сказала она, – как вы побледнели! Вам нехорошо? – Вовсе нет, – отвечал принц через силу. – Только если вы не поторопитесь, я умру от голода – без всякой для вас пользы. – Берите же, – сказала она и протянула ему стакан с вином. – Нет, вам придется самой меня накормить и напоить. Я боюсь отнять руки, вода может тут же вытечь. – Боже упаси, – сказала принцесса и поторопилась исполнить его просьбу. Он же воспользовался случаем и, пока она его кормила, целовал ей кончики пальцев. Принцесса не обратила на это никакого внимания, но принцу стало немного легче. – А теперь ради вашей же пользы, принцесса, я не позволю вам заснуть. Вы должны сидеть и смотреть на меня, а то я не выдержу. – Что ж, я все сделаю, чтобы доставить вам удовольствие, – отвечала принцесса снисходительно и, усевшись поудобнее, стала смотреть на него – смотрела на удивление долго и глаз не отводила. Солнце село, взошла луна, а вода всё подымалась и с тихим плеском заливала принца. Она уже доходила ему до пояса. – Не поплавать ли нам? – спросила принцесса. – По-моему, воды здесь теперь достаточно. – Мне уже больше никогда не плавать, – отвечал принц. – Ах да, я забыла, – спохватилась принцесса и смолкла. Вода всё прибывала и прибывала, всё выше и выше заливая принца. Принцесса не спускала с него глаз и время от времени давала ему подкрепиться. Медленно тянулась ночь. Вода всё подымалась. Луна тоже подымалась всё выше и светила прямо в лицо обреченному принцу. Он был уже по шею в воде. – Вы меня поцелуете, принцесса? – спросил он слабым голосом. Теперь от его небрежного тона не осталось и следа. – Да, поцелую, – сказала принцесса и припала к его губам долгим, прохладным и сладостным поцелуем. – Я умираю счастливым, – сказал он, вздохнув с удовлетворением. Больше он ничего не сказал. В последний раз поднесла принцесса к его губам вино – есть он уже не мог. А потом она снова села, не отрывая от него глаз. А вода всё прибывала и прибывала. Вот она уже коснулась его подбородка. Потом нижней губы. Потом рта. Он плотно сомкнул губы, чтобы она не попадала ему в рот. Принцессе стало не по себе. Вода коснулась его верхней губы. Теперь он дышал только носом. Лицо принцессы исказилось. Вода коснулась его ноздрей. В глазах принца мелькнул страх – и в свете луны они как-то странно засверкали. И тут голова принца упала, и волны сомкнулись над ним; лишь воздушные пузырьки – его последний вздох! – поднялись на поверхность. Принцесса вдруг страшно закричала и бросилась за ним в воду. Окунувшись с головой, она схватила его за ногу, потом за другую, дергала изо всех сил, но не могла сдвинуть с места. Она подняла над водой голову, чтобы отдышаться, и тут ей пришло в голову, что и ему нечем дышать. Она словно обезумела. Подхватив его, она подняла его голову над водой – теперь это было возможно, ибо он больше не закрывал отверстия руками. Но это ни к чему не привело – принц был бездыханен. Любовь и вода вернули ей силы. Она нырнула и стала тянуть изо всех сил; наконец ей удалось высвободить из отверстия сначала одну ногу, потом, что было уже легче, – другую. Как она втащила его в лодку, она и сама не могла понять. Но она это сделала – и потеряла сознание. Придя в себя, она схватилась за весла, стараясь не упасть, и принялась грести, хотя никогда в жизни не держала весел в руках. Она гребла и гребла, обходя утесы и мели, пока не подвела лодку к причалу у дворца. На берегу толпился народ – все услышали её крик. Она велела отнести принца в свои покои, положить его на постель, разжечь огонь и послать за врачами. – А как же озеро? Что будет с озером, Ваше Высочество? – спросил лорд-канцлер, явившийся на шум в ночном колпаке. – Ах, утопитесь вы в этом озере! – отвечала она. Это была последняя грубость, в которой можно было упрекнуть принцессу, впрочем, надо признать, что лорд-канцлер сам на неё напросился. Будь при этом сам король, ему бы тоже несдобровать. Но король и королева мирно спали всё это время. Канцлер вернулся к себе в спальню. А врачей почему-то всё не было. Так что с принцем оставалась одна принцесса, да еще старуха кормилица. Впрочем, старуха кормилица сама была вещунья и знала, что надо делать. Они перепробовали все средства, но безуспешно. Принцесса чуть не лишилась рассудка, разрываясь между надеждой и страхом, но не отступалась, а снова и снова пробовала одно за другим разные средства, а потом всё опять с самого начала. Наконец на рассвете, когда они совсем уже готовы были отступиться, принц открыл глаза. Глава 15. ПОДУМАТЬ ТОЛЬКО, КАКОЙ ЛИВЕНЬ! И тут принцесса зарыдала и – упала на пол. Целый час пролежала она на полу, заливаясь слезами. Слезы, что копились в её груди всю жизнь, разом прорвались наружу. А за окном лил ливень, да такой сильный, какого в этом королевстве не упомнят. Он лил и лил, и в то же время сияло солнце, и крупные капли, падавшие прямо на землю, тоже сияли, словно алмазы. Над дворцом, словно купол, встала радуга. С неба рушился рубиновый, сапфировый, изумрудный, топазовый водопад. С гор сбегали потоки, походившие на расплавленное золото; и если бы не подземный сток, озеро бы переполнилось и затопило бы всё вокруг. Вода в нём поднялась до самых берегов. Но принцесса не думала об озере. Она лежала на полу в своей опочивальне и рыдала, и этот ливень слёз был ещё удивительней того, который хлестал во дворе. Потому что, когда её рыдания стихли, и она захотела подняться, она вдруг, к величайшему своему удивлению, обнаружила, что подняться не в силах. Наконец, после многих попыток, ей удалось встать на ноги. Впрочем, она тут же снова упала. Услышав звук падающего тела, старуха кормилица вскрикнула от радости и кинулась к ней со словами:

– Детка, милая! К тебе вернулась весомость! – Так вот оно что, – сказала принцесса, потирая плечо и колено. – По-моему, это очень неприятно. У меня такое чувство, словно меня сейчас разломает на части. – Ура! – закричал принц с постели. – Если вы исцелились, принцесса, тогда и я исцелен. А как там озеро? – Полным-полнешенько, – отвечала нянюшка. – Тогда все должны быть довольны. – О да, – произнесла принцесса, всхлипнув. В этот дождливый день во всем королевстве царило веселье. Даже детишки забыли свои горести и плясали и пели от радости. А король рассказывал всякие истории – и королева его слушала. И он раздавал детишкам деньги, что хранились в его сундуке, а она – угостила их вареньем из своей банки. И все ликовали и веселились. Разумеется, принца и принцессу тут же обручили. Но принцессе предстояло научиться ходить, чтобы отпраздновать свадьбу как положено. А это в её возрасте было не так-то просто. Ведь она шага не умела ступить и, словно младенец, то и дело падала и ушибалась. – Это и есть притяжение, о котором вы все так печалились? – спросила она однажды принца, подымавшего её с полу. – Право, мне без него было гораздо лучше. – Нет, нет, это не притяжение, – отвечал принц и поднял ее. – Вот что такое притяжение. И он подхватил ее на руки, осыпая поцелуями. – Вот что такое притяжение! – О, это другое дело, – сказала она. – Это мне нравится гораздо больше. И она посмотрела ему в глаза и улыбнулась милой, доброй улыбкой. И тихонько его поцеловала. Принцу показалось, что этим поцелуем она отплатила ему за всё сполна, и его охватило безмерное счастье. Боюсь, впрочем, что она не раз ещё жаловалась на земное притяжение. Прошло немало времени, прежде чем она примирилась с необходимостью ходить. Впрочем, как ни было это больно, её утешали два обстоятельства, каждое из которых по отдельности могло бы служить достаточным утешением. Во-первых, ходить её учил сам принц; а во-вторых, стоило ей захотеть, она могла теперь сама прыгать в озеро. При всем том она предпочитала, чтобы и принц прыгал с нею, – и они падали в воду с таким всплеском, что прежний не шел с ним ни в какое сравнение! А озеро уже больше не мелело. Со временем кровля подземной пещеры истончилась и разрушилась, так что озеро стало вдвое глубже. Тетке своей принцесса отомстила – при первой же встрече она изо всех сил наступила ей на любимую мозоль. И это всё, что она себе позволила. Но на следующий же день она и об этом пожалела, узнав, что вода подмыла дом старой колдуньи, и ночью он обвалился и погрёб её под собой. Никто не решился искать её тело; там она и покоится по сей день. А принц и принцесса жили себе да поживали и были счастливы, а короны у них были из золота, одежды – из ткани, обувь – из кожи, а детки – разные, и мальчики и девочки, ни один из коих (и это доподлинно известно) ни при каких, даже самых критических, обстоятельствах не терял ни малейшей частицы из положенной им доли земного притяжения.