Текст:Минаев Борис. Осенний Лёва (ж. Кукумбер 2006 № 3)

Минаев Борис — Осенний Лёва

Художник: Козлова Юлия

Я стоял в подъезде и смотрел на дождь. Дождь лил уже второй или третий день. Мама не пускала меня гулять. Тогда я пообещал ей, что буду стоять в подъезде, а на улицу не пойду. – Нет, ну ты можешь, конечно, надеть капюшон, резиновые сапоги и постоять на улице пять минут! – недовольно сказала мама, отпуская меня. – Но вряд ли ты захочешь! Льёт как из ведра… Я послушно напялил капюшон, резиновые сапоги и даже взял зонтик. Но стоять в таком виде на улице мне совершенно не хотелось. Гораздо интереснее было наблюдать за дождём из подъезда. На улице дождь был холодный, мокрый и противный. А здесь, в подъезде – шумный, большой, весёлый. Только его было плохо видно. Я всё время приоткрывал дверь – не настежь, а так, наполовину, и смотрел на дождь, придерживая дверь одной рукой или одной ногой. Вошёл дядя Паша со второго этажа. – Ты чего тут делаешь? – спросил он, отряхиваясь и удивляясь. – На дождь смотрю, – сказал я, опять приоткрывая дверь наполовину. Дядя Паша стал смотреть вместе со мной. Он закурил и задумался. Вошла Ольга Алексеевна, участковый врач. – Вы что, ключ от квартиры забыли? Идёмте ко мне! – взволнованно обратилась она к дяде Паше, который курил и стряхивал пепел – туда, на улицу. – Да… Нет, мы просто на дождь тут смотрим, с Лёвой! – подумав пару секунд, твёрдо отказался дядя Паша. – Можно я с вами? – кокетливо спросила Ольга Алексеевна. Мы с дядей Пашей пожали плечами – мол, пожалуйста, подъезд общий. Ольга Алексеевна прислонилась к батарее и стала смотреть – то на дождь, то на дядю Пашу. Я пытался сосредоточиться. Эти двое, конечно, мне немного мешали – но с другой стороны, и дождь стал как-то повеселее. Он падал отвесно, как скала, в воздухе стояла мокрая пыль, и жёлтые листья превращались в текучую жёлтую труху, и текли потоком куда-то прочь. – Просто кошмар! – вздохнула Ольга Алексеевна. – Столько больных! Все сморкаются, чихают! Тихий ужас! – Ну почему же кошмар… – сказал дядя Паша. – Просто осень. – И зачем-то повторил: – Просто осень, и всё тут. Ну, мне пора. Он выбросил сигарету, вежливо поклонился нам с Ольгой Алексеевной и медленными шагами поднялся на второй этаж. – Просто осень, – повторила Ольга Алексеевна. – Простудишься! Хотя бы дверь закрой… Дует. – Я на дождь смотрю, – повторил я. – Вы что, мне не верите? – Верю-верю! – сказала Ольга Алексеевна и ещё раз заглянула туда, где второй или третий день падал бесконечный дождь. В подъезде было сумрачно, сыро и уютно. Вошел Серёгин папа, шофёр. – Вы что тут делаете? – спросил он. – Зачем дверь держите? Случилось что-то? Скорую помощь ждете? – Нет-нет! – сказал Ольга Алексеевна. – Мы на дождь смотрим! – Чего-чего? – не понял Серёгин папа. – А… Гуляете? – Смотрим! – сказала Ольга Алексеевна. Серёгин папа тоже стал смотреть. – Да… – сказал неопределенно. – Стихия! Тут спустилась моя мама, в тапочках и в халате. – Лёва! – строго сказала она. – Ты сказал: пять минут. – Сейчас-сейчас – виновато откликнулась Ольга Алексеевна. – Тут дождь. Мы просто смотрим. Как он идёт… – А как он идёт? – удивилась моя мама. И тоже стала смотреть, подойдя к нам поближе. Тут с последнего этажа спустился студент. Никто не знал, как его зовут, потому что он переехал недавно. Студент решительно направился к двери. – Вы куда? – с ужасом спросили все мы. – Я туда! – сказал он и захлопнул за собой дверь. И исчез в дожде. – Ну ладно! – сказала моя мама. – Погуляли, и хватит. – Ой, мне тоже пора! – спохватилась Ольга Алексеевна. А Серегин папа просто молча затопал наверх. Но я открыл дверь и снова стал смотреть на дождь. За это время он изменился. Потемнел. Или позеленел? Это люди включили фонари. – Я ещё посмотрю! – прошептал я. – А вы идите… – Может, ему стул принести? – посоветовалась с мамой Ольга Алексеевна. – Может, ему подзатыльник дать? – ответила мама. – Сколько можно моё терпение испытывать? Ну, нельзя сейчас гулять, русским языком же сказала… – Да ладно, пусть смотрит… Всё-таки свежий воздух… – попросила вместо меня Ольга Алексеевна. И я опять остался один. Вместе с дождём. Он как-то облегченно вздохнул и постепенно стал уменьшаться. А потом совсем уменьшился. Я натянул капюшон и вышел на улицу. Стемнело почти совсем – зажглись окна в нашем доме. Но дождя не было. – Спасибо! – сказал я. Гулять мне оставалось, наверное, минуты две. – Пожалуйста! – вздохнул дождь. И под фонарем пробежала кошка. Быстрая, как ж