Текст:Богатова Наталья. Красота (ж. Кукумбер 2002 № 6)

Богатова Наталья — Красота

Взрослые чего-нибудь скажут этакое – и забыли, даже в голову больше не берут. Безответственно перепутают и даже прощенья не попросят. А нам потом расхлёбывай. Брат мой на этом как раз погорел, когда ему семь лет исполнилось. Мама как-то раз на даче посуду моет, брат рассказывал, а он рядом вертится. И связал он перекрестно две щепки проволокой, и получился вполне приличный аэроплан. Олежич маме под нос деревяхи сует: правда, красиво? А она головой мотнула, как лошадка гривой, когда её слепень донимает. Но говорит ему поощрительно: Молодец! Красота Спасёт Мир! И так брату понравилось, что его щепочный аэроплан спасёт мир, что он целый день им гудел и о красоте думал. На следующий день гостей к нему собралось видимо-невидимо. Я же говорю, ему как раз семь лет исполнилось, все ребята дачного поселка Олежку как бы в школу провожали. Хотя ещё только второе июля было. Все еле дождались полудня, когда мама стол с угощением и подарками на улицу выволокла. Все выглядывали из-за забора, а тут стали заходить по одному: и Надя Муравьёва с двумя косичками, и Катя Возная с хвостом, и Дианка стриженая, хотя ей только со второго этажа нашего дома надо было спуститься, но она всё равно из-за калитки пришла. И ещё пара пацанов – Олежич их помнит, а я нет, потому что меня тогда ещё на свете не было. Не знаю, что они ему подарили, но, наверное, что-нибудь хорошее. И когда они на сладкое уже смотреть не могли, и пузырьки газировочные у всех в глазах стояли и на носу лопались, решили во что-нибудь поиграть. Уселись на поляне перед домом, а Олежка и заявляет: вставайте, сейчас я вас буду по красоте расставлять. И все его послушались и встали. Олежич их оглядел и говорит:

– Первым по красоте назначаю себя. Спорить с ним никто не стал – День рождения у человека. – Вторая будет Дианка. И Дианка подвинулась к нему, как в строю на физкультуре. Хотя она самая мелкая, и получилось некрасиво, не по росту. Зато у неё в такую жару были удивительно белые колготки, ни обо что ещё не испачканные, и туфельки какие-то особенные. За Дианкой братан поставил Надю Муравьёву, за то, что она его не била никогда. За ней – Катю. Та нахмурилась и губы закусила, потому что получилась уже только четвёртая по красоте. Надо было ему Надьку четвёртой, раз она всё равно драться не станет. Но брат у меня недальновидный, и пацан, который на голову его выше и на год старше, оказался пятым. Но Олежич совсем от счастья ошалел. Раскраснелся, глаза его смотрели, наверно, в разные стороны и видели на земле одну только красоту. Поэтому последнему пацану он так и сказал: а ты будешь последним. Тот прямо ушам своим не поверил. И даже не согласился. У него, видать, совсем другие соображения на этот счёт были. Настолько другие, что он даже драться не стал, а реветь убежал. Вот тебе и Красота Спасёт Мир. Не знаю, как они потом дальше играли, но это мама во всём виновата. Хоть она всем гостям подарки дарила. И когда я прожил свои восемь лет, тоже хорошая погода стояла – сентябрьская золотая осень. Ко мне тоже все пришли. И мой дружок хоккеист Ванёк, и астроном Тёмик, и драчливые Димон с Дрюхычем, конечно. Пришла бы ещё и Наташка «из семейства длинноволосых», такие у неё волосы длинные. Но она переехала. И я всё думал: как бы мне случайно не начать их по красоте расставлять? Я их всех уважаю. И тем более, я уже знал, чем это кончается, расставление по красоте или ещё по чему. А если бы не знал, тогда первой – обязательно Наташку.