Текст:Востоков Станислав. Юннат в зоопарке: Любовь и палка; Гну; Борька; Борькин сын (ж. Кукумбер 2002 № 7)

Востоков Станислав — Юннат в зоопарке: Любовь и палка; Гну; Борька; Борькин сын

окончание Любовь и палка Работает у нас на фазаннике Женя. Такая маленькая, что у нее даже фамилия – Тишкина. Ей все спецовки малы. Поэтому она в своем свитере ходит. А спецовки ей, как пальто – в ногах путаются. Есть у нас зеленый павлин, он Женю очень любит за ее рост и потому с ней драться все время хочет, постоянно высматривает: – Где у нас там Женя Тишкина? Не идет ли? И ногами нетерпеливо переступает. А на ногах – шпоры. А Женя павлина совсем не любит и поэтому к нему всегда с палкой заходит. – А ну я сейчас тебя! – кричит. А павлин человеческого языка не понимает, но на палку глядит с уважением и думает наверное: – Чего это Женя Тишкина сегодня с палкой пришла? Так подрались бы, а с палкой – не выйдет. Палкой ведь и по голове получить можно. А пока павлин думает, Женя залетит быстро в клетку, корм на пол сыпанет мимо кормушки и обратно бежит, пока Павлин нападать не передумал. А он смотрит печально вослед Жене и нехотя идет кушать, потому что любит Женю, но без палки. Какая же любовь с палкой? Гну Живут у нас в Московском Зоопарке антилопы гну. И вправду все какие-то гнутые с загнутыми, словно велосипедный руль, рогами. И снаружи они гнутые и изнутри, потому что характер у них тоже – как пружина. Сидит внутри, сидит, а потом как распрямится! И давай гну от этой пружины подскакивать и взбрыкивать по всей клетке! Только ноги в разные стороны. И скачет, пока завод не кончится. А как кончится, тогда служитель Серега быстро к ним забегает, сена кинет охапку, мусор соберет и назад, пока гну снова скакать не начал. А то попадешь под горячую ногу, потом всю жизнь будешь согнутым ходить, как гну. Борька Шел я как-то мимо клетки с антилопами Гну и удивлялся, какие они все черные! И сами как чернила и характер – чернее не бывает. Уж такой черный характер, что Гну лаять научились, как дворовые собаки. Казалось бы, зачем антилопе лаять? А нет, идешь рядом с клеткой с пустым ведром, а антилопа гну по имени Борька бежит рядом и брешет, и брешет. Мол, зашел бы ты в клетку, я бы тебя рогами пощекотал, а так с пустым ведром рядом любой ходить может. Ну уж это – дудки! Не пойду я к Борьке в вольеру. Потому что у него характер черный и сам он черный. Но однажды глядь, черный-то гну черный, а хвост–то у него белый! На самом кончике! Значит еще не все потеряно! А зовут этого гну – белохвостый! Борькин сын Я павлинов кормить всегда через Антилоп Гну ходил. Их в клетке трое жило – Борька, Борькина супруга и Борькин сын. Правда, где кто – различить сложно. Но я потом приноровился определять. По поведению. Тот, кто бежит за мною вдоль забора – территорию охранят и потому – Борька. Та, которая стоит и ласково на Борьку смотрит, мол, во как охраняет! – его супруга. А тот, который от меня за забор прячется – Борькин сын. Он потому прячется, что не знает еще, что я бы сам к нему не пошел, потому, что у него, у Борькиного сына, рога. А как узнает, тогда я от него прятаться начну. Ходил я месяц, ходил другой, в Борькиной клетке все три антилопы было. И вдруг иду, смотрю – четыре! Я даже глаза протер! Откуда бы еще одной взяться? Точное Борькино отражение, только маленькое, лежит возле Борькиной супруги и большими глазами хлоп, хлоп. Ничего себе думаю! Два Борьки! Вдруг смотрю – Серега идет – смотритель за антилопами. – Зачем, – спрашиваю, – тебе, смотритель за анитилопами Серега, два Борьки? Неужто одного не хватало? – А это, – отвечает Серега, – и не Борька вовсе, а Борькин сын! – Неужто второй, – охнул я. – Точно! – кивнул Серега. – Если не дочка. Ну, это мы определим. Если будет возле забора бегать, то сын, ну а если на горке стоять и смотреть ласково, то – дочь. Это как пить дать!