Текст:Востоков Станислав. Дуб (ж. Кукумбер 2011 № 04)

Востоков Станислав — Дуб

По Смоленской дороге проходил Наполеон. Говорят, даже заходил в нашу деревню. – Вот под тем деревом стоял, – Анна Петровна указала из-за забора на старый дуб в три обхвата, – вот так, – она скрестила руки на груди. – Стоял, на Москву глядел. – А чего глядел-то? – Смотрел, с какой стороны лучше захватывать. – Надо же, как интересно, – сказал я и стал дальше сухую яблоню пилить. Один раз поздним вечером я проходил мимо этого дуба. Вдруг увидел под его ветвями прислонившегося к стволу человека. Он был в грязноватом пиджаке, серых брюках и сапогах. – Не подскажешь, который час? – спросил он глуховатым голосом. – Часов одиннадцать, – ответил я. – Ну, спасибо! Я остановился, разглядывая незнакомого человека. Раньше я его тут вроде не видел. – Прямо как Наполеон, – сказал я. – Чего? – удивился человек. – Ты не тутошний, что ли? – догадался я. – Не, я тамошний, – он показал рукой куда-то за спину. – Говорят, под этим дубом Наполеон стоял. Мой собеседник помолчал, раздумывая. – Не, Наполеон под ним не стоял, – ответил он вдруг. Я удивлённо посмотрел на незнакомца, скрытого тенью дубовых ветвей. – Он у нас под деревом стоял. – Где это, у вас? – не понял я. – В Подушкино. Наше дерево даже по телевизору показывали. Я бросил взгляд мимо дуба на шоссе, где проносились редкие машины. Там за дорогой и находилось Подушкино вместе с деревом, которым теперь тамошний человек пытался забить баки нашему дубу. – Вот как? – спросил я сердито. – Значит, у вас он стоял, а у нас нет?

– Выходит, что так, – незнакомец растерянно развёл руками. – А если так, – сказал я сердито, – то и тебе нечего тут стоять! Иди под своё дерево! Я развернулся, собираясь уйти, но человек меня остановил. – Да что ты, обиделся, что ли? – Вот ещё, – я недовольно двинул плечами. – Просто болтаешь, не знаешь чего. Мы минуту постояли в тишине. – Слушай, – сказал он, – я вот что подумал. В конце концов, он мог и под нашим, и под вашим деревом стоять. Ведь верно? Я молчал, не желая сразу прощать обиду, нанесённую нашему дубу. – Постоял под нашим, а потом пошёл под вашим постоял, – толковал тамошний человек. – Ну как, согласен? Из тени ко мне вытянулась его рука, освещённая луной. Рука эта была исполнена раскаяния и надежды на примирение. – Ну, может быть, – нехотя ответил я и пожал тамошнюю руку своей тутошней ладонью, – только кажется мне, под нашим он стоял чуть подольше. Отсюда же Москву лучше видно. – Я не возражаю, – согласился тамошний человек. – Может, он и ещё под каким деревом стоял. Только мы об этом не знаем. Мы помолчали, глядя, как над нашими головами ветер шевелит тяжёлые ветви. – Ну ладно, – сказал я, – мне пора. – Так я ещё тут постою? – спросил мой собеседник. – Какой разговор, – ответил я. – Только дерево больше не обижай. – Не буду, не буду. Я уже отошёл довольно далеко, когда он вдруг окликнул меня. – Слышь! И ты приходи под нашим деревом постоять! Завтра приходи! – Приду, – я махнул ему рукой, – обязательно приду!