Текст:Снегирева Дарья. Пощёчина (ж. Кукумбер 2009 № 04)

Снегирева Дарья — Пощёчина

Дожив до десяти лет, Андрей и представить себе не мог, что у него появится брат. Причём не какой-нибудь пищащий младенец, на которого все родственники глазели бы с умилением, а вполне взрослый парень. Его, Андрея, сверстник. Парня звали Лёша. Он учился в школе-интернате, куда в прошлом году устроилась работать мама, и для десятилетки выглядел уж больно заморённым: узкие плечи, сопливый нос, взгляд постоянно в пол. Когда родители привели это чудо в дом и объявили, что «мальчик Лёша поживёт у нас на каникулах», а затем, в сторонке, велели сыну «подружиться с братишкой», Андрей отнёсся к происходящему внешне равнодушно. Не стал ни о чём расспрашивать – кто он, этот нежданно-негаданно объявившийся названый брат? Где его настоящая семья? Останется ли после каникул? Нет, Андрей лишь согласно кивнул, будто речь шла о новом стуле – постоит, мол, пока у тебя в комнате… Родители, очевидно, остались реакцией удовлетворены. Улыбнулись друг другу, а сына потрепали по плечу. Они, конечно же, и не подозревали о том, что в действительности творилось за хрупкими рёбрами подростка: душа, обитавшая – как полагал Андрей – где-то а этой области, растерянно заметалась. Вопросы возникали в голове с невероятной скоростью, а ответа не было ни одного. Даже дышать стало тяжеловато. Ощущение сдавленности в груди рассосалось, как только новоиспечённые братья познакомились поближе. Лёша оказался никаким не «гуманоидом», как про себя окрестил его Андрей в первые секунды, – обычным мальчишкой, разве что излишне застенчивым. За столом боязливо интересовался, можно ли взять кусок хлеба, а добавку и вовсе боялся попросить. На семейных прогулках шёл, вцепившись в мамин рукав, словно и не десять лет ему было, а вдвое меньше. В играх добровольно предоставлял Андрею право верховодить, во двор – к местной ребятне – не совался. Хотя в июне там и делать было нечего – большинство детей разъехались. Кто по лагерям, то с родителями на отдых. Родители Андрея отдыхали, в основном, на даче. Уехав в очередное «загородное турне», взрослые предоставили отпрыскам полную свободу действий. Только выразили надежду на то, что к их возвращению «квартира не будет напоминать руины средневекового замка». Андрей и Лёша хором пообещали надежды оправдать. Беситься, колошматя друг друга подушками, они и правда не собирались. Маленькие, что ли? Посмотрели немного фильмы, потом Андрей показал «братишке» альбом с фотографиями… Тот листал, покусывая губу и впиваясь взглядом в каждый снимок, где была запечатлена счастливая семья – мама, папа, сын, и у всех троих одинаковые улыбки до ушей. – Ты спрашивай, что тебе интересно. Я расскажу, – великодушно, по-взрослому предложил Андрей. – Вот это мы в Анапе… Я один раз в жизни на море бывал – представляешь? В классе все уже раз десять ездили… Это мама с папой на бабушкином юбилее… – А это что? – нетерпеливо перебил Лёша, хотя обычно в чужие речи не вклинивался. – Где? – не понял Андрей, поскольку Лёшин взгляд был устремлён не на фотографии, а куда-то в сторону. Если проследить, то оказывалось – на папин рабочий стол, к которому тот во время отпуска принципиально не подходил. – Компьютер, да? – Не, ноутбук, – солидно поправил Андрей. – Папа не разрешает его трогать… Но… если хочешь, давай включим, посмотрим. Хочешь? Лёше почудилось, будто Андрей смотрит на него испытующе. И сейчас необходимо пройти проверку, выдержать экзамен на прочность. С одной стороны, «папа не разрешает» – всё равно что Закон с большой буквы, а в то же время… Компьютер он видел только в интернатской бухгалтерии, и то мельком. С ноутбуком тем более дел иметь не приходилось. – Ага… давай, – выдохнул Лёша. Серый ящичек, раскладывающийся, как книга, мальчишки привели в действие без проблем. Правда, ничего интересного внутри не нашли – папины документы, куча непонятных значков… Поковырялись немного, выключили и забыли.

Вспомнить о небольшой провинности братьям пришлось за день до окончания папиного отпуска. Папе нужно было что-то распечатать, какой-то архиважный документ. Однако документа в компьютере не обнаружилось. – Куда пропали мои файлы? – недоумевал папа, расхаживая по комнате. – Андрей, ты не знаешь? И почему изо всех домашних, явно сочувствующих его потере (Лёша виновато вздыхал, багровея ушами, мама советовала позвать программиста…), он обратился именно к Андрею? И что Андрей мог ответить? – Это Лёшка виноват! – ответил Андрей. – Это он в ноутбуке копался. То есть… мы вместе… но это он захотел. А я твои документы не трогал! – Я не нарочно! – вскрикнул побледневший Лёша. Крик получился неожиданно пронзительным – будто между лопаток ему воткнули что-то острое, вроде перочинного ножа. – Не нарочно, не нарочно… – Ну что заладил? – буркнул Андрей, поразившись собственной грубости. Он уже намылился на улицу – пусть папа с братцем разбирается, но отец, у которого цвет лица стал примерно таким же, как и у Лёшки, остановил. – Пойдём, побеседуем тет-а-тет… Папа вывел Андрея на лестничную клетку, не обратив никакого внимания на встревоженные взоры мамы и Лёши. – Ну и? – Что «ну и»? – Андрей продолжал дерзить, хоть и сам не мог понять, отчего так происходит. – Я же говорю – это всё он… Слово «он» заглушилось звоном в голове. Как будто в черепной коробке находился сервант, и по нему ударили кувалдой – в результате чего все блюдца, тарелки, фужеры, покоившиеся на полках, посыплись на пол с ужасным звуком, разбились на миллионы мизерных осколочков… И опять заметалась, засуетилась под рёбрами душа Андрея… За что? Почему? Ведь и впрямь провинился Лёшка!.. Он бы не любопытствовал – Андрей к ноутбуку и не полез бы… И вообще, из-за чего это папа, в жизни ни ремнём, ни кулаком в воспитательных целях не пользовавшийся, вдруг влепил родному сыну пощёчину? Из-за какого сверхценного документа, удалять который никто специально не хотел? Или… не из-за документа? Вопросов было много – но папа ни на один не ответил.