Текст:Ересина Татьяна. Тюльпановое дерево (ж. Кукумбер 2008 № 05)

Ересина Татьяна — Тюльпановое дерево

Посреди аула росло старое тюльпановое дерево – магнолия. Высокое и широкое – не обхватишь. Часто мы с другими ребятами пытались на него влезть. Внизу совсем не за что было ухватиться – ствол гладкий, как труба. Весной дерево расцветало и юноши лазили наверх, чтобы сорвать цветок возлюбленной. Цветы были белые, огромные, величиной с ребячью голову, и точно восковые – без запаха. Не каждый мог взобраться на дерево и не сорваться – ветки были очень хрупкие. Но когда кто–нибудь добирался до вершины и возвращался назад с цветком, вокруг говорили: «Машалах! Какой парень вырос! Красавец! Гордость родителей.» Одной весной мой старший брат Инвер достал с вершины белый бутон своей жене Нафисет. – Я тоже туда залезу, – сказал я брату. – Мал ещё, подрасти сначала, – ответил тот, улыбаясь Нафисе. – А то сорвёшься, кто за родителями смотреть будет? Я был младшим в семье, а по обычаю младший остаётся с родителями, чтобы оберегать их в старости. Но что мне были тогда слова брата! Я уже видел себя на вершине и слышал голоса соседей и эфенди: «Машалах, Фатима, какой у тебя сын большой вырос! Машалах!» И однажды ранним весенним утром, когда было уже светло, и нана хлопотала по хозяйству, мы с другими соседскими мальчишками собрались под тюльпановым деревом. Листьев на нём пока не было – они появляются потом, в апреле, только цветы на самых кончиках веток и бутоны стояли как белые фарфоровые чашечки. Четверо ребят подсадили меня, подтолкнули, как следует, и потом стоя внизу подбадривали криками, хлопали в ладоши, свистели. – Вверх! Азамат! – кричали они и их радость подталкивала меня всё выше и выше. Сверху дерево казалось ещё красивей, будто ты очутился внутри облака из белых цветов. И я лез вверх и вверх, радуясь, как легко мне это даётся, как удобно ветви ложатся в ладони. И вот я встал на вершине, прислонился к стволу. Внизу лежал мой аул. Я видел его от края и до края. На крики ребят сбежались люди, соседи, из нашего двора вышла нана. Я отпустил руки и помахал ей с вершины. Только мне показалось, будто она вовсе не гордится мной! Нана упала возле калитки… Я спустился быстрее, чем влез наверх. И вовсе не ко мне сбежались люди, а к моей милой нане. Люди поднимали её и несли в дом, перешёптывались, спрашивали, что случилось. Это было сердце. Целый месяц потом Нана лежала в постели, а я сидел рядом, и ругал себя. Мне не хотелось бегать с мальчишками, играть, шалить. Я оставался с наной и ухаживал за ней, и всё ждал, когда она поправится. Однажды утром нана сказала: – Азамат, сынок, помоги мне подняться. Это было нелегко. Нана была мягкая и тяжёлая. А ещё тёплая. Она шла по ковру к креслу, и я держал её под руку. Мы вместе сели у окна. – Ты у меня молодец. Машалах, какой большой вырос! – тихо сказала нана. За окном отцветало тюльпановое дерево.