Текст:Стамова Татьяна. Погавка (ж. Кукумбер 2011 № 03)

Стамова Татьяна — Погавка

Была середина продлённого дня. Уже набегались вокруг школы, взяли штурмом палаты семнадцатого века, теперь возвращались в класс: тяжело дыша, ероша прилипшие ко лбу волосы; глаза ещё горели войной. Елена Сергеевна вытерла платком запотевшие очки и сказала: – Приступаем к домашнему заданию. Через пятнадцать минут проверю, кто как начал. Она пошла пить чай с Тамарой Петровной, математичкой, которая всегда оставалась проверять тетради в соседнем классе. И тут началось. Серёжка Залепин, проходя мимо парты Ричарда, небрежно прихватил его лежавшие с краю очки и, мгновенно оказавшись за учительским столом, нацепил их на нос:

– Приступаем к домашнему заданию. Я проверю. В следующий миг Ричард, увидев свои очки на носу Залепина, бросился на него, как Львиное Сердце, и по классу понёсся вихрь. Он проносился между партами, пролетал над ними, хлопал крышками, делал круг за кругом и, кажется, уже просто не мог остановиться. Ричард был настоящий англичанин и появился в их классе только в этом году. Он почти не говорил по-русски. Среднего роста, смазливый и кудрявый, как девчонка. Очкарик. По инглишу он был круглым отличником, по математике ещё ничего, а по остальным тянул еле-еле. – Адай! – кричал он. – Адай! Ю фул! – Погавкай! – не останавливаясь, отвечал злодей-Залепин. На лице у Залепина кривилась вдохновенная ухмылка. Он был на голову выше Ричарда и легко перескакивал через парты, как через козла на физре. Ричарду приходилось трудно, но он не прекращал погони. Трое остальных продлёнщиков, конечно, не могли приступить к домашнему заданию. Ленка с Наташкой стояли возле стенки, с восторгом наблюдая за этой гонкой, а староста – Ирка Масленникова – делала вид, что читает стенгазету. Наконец ей надоело. – Прекратите! – закричала она голосом Елены Сергеевны. И потом уже почти своим добавила: – Сейчас придёт – всем будет втык! Дверь открылась, и в класс заглянул физик. – Ну, что тут у вас? – пробасил он. Залепин остановился как вкопанный и быстро сунул очки в карман. Ричард налетел на него сзади, чуть не сбив его с ног, и тоже остановился. – Что происходит? – сказал Валан. Все молчали. – Разберитесь между собой! – сказал Валан и добавил: – Только тихо. Через пять минут зайду. Дверь он оставил открытой. В классе слышалось только тяжёлое дыхание – как на физре. Сережка прошёл мимо ричардовой парты и небрежно положил очки на край. Потом, как ни в чём не бывало, сел за свою парту и занялся домашним заданием. Ричард тоже сел за парту и, обернувшись, что-то шепнул Серёжке, сидевшему сзади. Вскоре появилась Елена Сергеевна – довольная и важная. – Кто успел сделать задание, показывайте, – сказала она. Никто не пошевелился. Заглянул ещё раз Валан, увидел Елену Сергеевну, прикрыл дверь и удалился. – Почему такой красный, Залепин? – спросила Елена Сергеевна. – Не успел остыть? – Не успел, – ответил Залепин. Попыхтев немного над алгеброй, он собрал рюкзак и пошёл домой, соврав, что опаздывает на тренировку. Масленникова пошла на третий этаж – брать книгу в библиотеке, Ленка с Наташкой отправились мочить тряпки, чтобы вымыть доску. Ричард подошёл к Елене Сергеевне и, не поднимая глаз, тихо спросил:

– Что есть погавка? Она сняла очки и внимательно посмотрела на него. – Как? – спросила она. – Повтори ещё раз. – Погавка, – старательно повторил Ричард. Елена Сергеевна опять надела очки. – Нет такого слова, – мрачно сказала она. – Тебе послышалось. Давай проверим домашнее задание. На следующий день была физра. Никмих раньше играл в баскетбольной сборной, поэтому в баскет они играли чаще всего. Ричард, при своём невысоком росте, играл классно. Вот и теперь он неожиданно оказался возле самого кольца. Серёга Залепин тоже играл классно, и их всегда определяли в разные команды – для равновесия. Он тут же оказался за спиной у Ричада и дёрнул его за длинные локоны, прикрывавшие шею. Тот резко обернулся, что-то процедил сквозь зубы и толкнул Залепина в живот. Залепин с притворным стоном согнулся пополам. Никмих засвистел. – Конец разминки, – сказал он. Все разбрелись по залу: кто на канат, кто – к шведской стенке. Ричард сел на скамейку, угрюмо уставившись в пол. – Что ты его задираешь? – Никмих положил руку на залепинское плечо. – Чем мешает-то он тебе? Словечки эти твои дурацкие… А он ходит, спрашивает у всех – что значит. – Он тоже словечки говорит, – буркнул Залепин. – Тоже непонятные? – усмехнулся Никмих. – И непонятные тоже, – Залепин отвернулся. – Ну значит, надо вам людьми становиться. Тогда будет общий язык. А так – зверьками – ни ты его не поймёшь, ни он тебя. И игры у нас не будет никакой, понятно? Команды – построились, – он свистнул в свисток. Команды построились и встали друг напротив друга. – Кто капитаны-то у вас, я забыл. Так… Залепин, Фрост. Перерыв закончился. Начинаем игру. Руки пожмите. Никмих не терпел проволочек. Залепин и Фрост обменялись быстрым рукопожатием. Руки у них были одинаково тёплые и влажные. Никмих свистнул. Игра пошла.