Текст:Лужкова Елена. Кот-лентяй (ж. Кукумбер 2011 № 05)

Материал из Буквицы
Версия от 10:55, 20 июля 2018; Karaby (обсуждение | вклад)
(разн.) ← Предыдущая версия | Текущая версия (разн.) | Следующая версия → (разн.)
Перейти к навигации Перейти к поиску

Лужкова Елена — Кот-лентяй

Бабушка Маня и дед Кузьма жили в деревне. Жили – не тужили. Изба у них была хоть и старенькая, но ладная. Сад, огород, да хозяйство небольшое: куры и корова. И всё бы хорошо, да вот напасть: мыши! Нет от них спасения! Что делать? Проходил мимо их избушки охотник. Зашёл в гости, молочком парным угостился. – Спасибо, – говорит. – Как живёте-можете? – Хорошо живём, – отвечают. – Да только вот мыши одолели. В погребе хозяйничают. Нет ли у тебя, мил-человек, какого кота бездомного на примете? – Есть, – отвечает охотник, – видел я на станции кота. Погладил его, спросил: чей, мол. Ничей, – отвечают, – приблудный. В следующий раз на охоту к вам в лес поеду, привезу. Сказано – сделано. И через неделю на пороге с котом в руках. – Вот вам мой подарочек, принимайте! Кот большой, пушистый, худой только очень. – Как зовут-то? – Васька! Ответил охотник, да и ушёл. Кот сидит, на новых хозяев смотрит и мяукает. Жалобно так. – Мяу! Мяу! – Ах ты, худышечка! – пожалела Ваську баба Маня. – Иди-ка сюда. Молочка налью. Парного. Только корову подоила. Налила она ему в миску молока. Тот подошёл, выпил всё и сидит, на хозяйку смотрит и опять: – Мяу! – Ой! – всплеснула руками старушка. – Глаза-то какие грустные. – Неси-ка, дед, колбаску. Съел Васька и колбаски, не мало, кусочков пять. И на бок завалился, прямо у крылечка. – Ах ты, горемычный! – причитает баба Маня. – Совсем его ноги не держат! Неси, Кузьма, сметану. Там в погребе полкрынки осталось. Принёс старик и сметану. Поставил пушистому под нос, а тот слаб, видно, сразу есть не стал, а только на крынку лапу положил, как будто придерживает. – Ой, бедный, бедный! – причитают хозяева. – Пусть отдохнёт. А сами на цыпочках, чтоб не мешать, на огород пошли, картошку копать. Урожай убирать. Осень. Холода скоро. Дни идут, а Васька всё лежит. Прибегали мышки. Смотрели, посмеивались. – Живой ли кот-то? Перед носом у него посидели, позвали по-своему, по-мышиному, а он и ухом не повёл. Сил нет. Целыми днями на боку лежит и встаёт только поесть. – Больной, видно, – вздыхает баба Маня. – Да, хорошо хоть такой есть. Ведь котов во всей округе не сыщешь. Домик-то в лесу стоит. Так прошли две недели. Васька спит, ест да жалобно мяукает. – Ах, бедненький! Ах! Ах! А к концу третьей недели заглянул в сторожку к старикам тот самый охотник, что кота привёз. Спрашивает: – Ну, как мой подарочек поживает? – Ой, плохо, – отвечает старушка. – Хворый оказался. Совсем плох. Всё лежит да лежит. Улыбнулся охотник и говорит: – А я от этой хворобы одно верное средство знаю. Послушайте меня и сделайте точно, как я скажу. – Сделаем, сделаем! Говори! – Не кормите вашего Ваську и сами увидите, выздоровеет кот. – Ой, да как же! Помрёт ведь! – Не помрёт. Так вот. Не кормите и делайте вид, что и не замечаете его. И в избу ночевать не пускайте. Договорились? Повздыхали старики да делать нечего. Других средств как спасти кота не знают. А охотник ружьё на плечо и пошёл. – Обещаете сделать, как я сказал? – Обещаем. Прошёл первый день лечения. Васька уже к вечеру на лапы поднялся, ходить стал. У ног трётся, мордочку вопросительно кверху поднимает. Радуется баба Маня, да наказ охотника – виду не подавать – не нарушает. Вот и вечер настал, да и ночь близко. Солнце зашло. Роса на траве. Кот в избу просится, к печке. А хозяева перед носом бедолаги дверь захлопнули… А утром спозаранку – что такое? Шум, гам несусветный под полом в избе. Заглянули старики в подвал. А там – Васька. Шерсть дыбом, хвост трубой… Мышей гоняет. Порядок наводит. Прав был охотник, выздоровел кот. Совершенно.